Заявление Председателя Банка России Эльвиры Набиуллиной по итогам заседания Совета директоров Банка России 22 июля 2022 года

Добрый день! Сегодня мы приняли решение снизить ключевую ставку на 150 базисных пунктов, до 8,00% годовых.

В основе нашего решения — всесторонняя оценка текущих условий и уточненный макроэкономический прогноз. В мае — июле инфляция последовательно замедлялась. Это связано с укреплением рубля и коррекцией цен на ранее подорожавшие товары. В последние недели это замедление стало носить более широкий характер, что говорит и о дезинфляционном вкладе со стороны потребительского спроса. Мы снизили прогноз по инфляции на текущий год до 12,0–15,0%. Прогноз на следующий год сохранен на уровне 5,0–7,0%. Наша денежно-кредитная политика принимает во внимание необходимость структурной перестройки экономики и направлена на возвращение инфляции к цели 4% в 2024 году.

Остановлюсь на факторах решения подробнее.

Первое. Ценовое давление продолжает ослабевать.

Снижение цен продолжается почти без перерыва вот уже девять недель. И мы по-прежнему полагаем, что основной причиной снижения инфляции является коррекция цен после скачка в марте. Тогда произошло резкое ослабление рубля, издержки компаний существенно возросли. И ажиотажный спрос позволил им перенести эти расходы в цены. Сейчас ситуация изменилась. Рубль значительно укрепился. Производители и организации торговли видят, что некоторые цены были повышены «с запасом». Однако коррекция цен не может произойти в один день, она растянута во времени. И бизнес нащупывает такой их уровень, который будет приемлемым для покупателей и покроет растущие издержки.

Значительное укрепление рубля оказало влияние на восприятие цен и отношение населения к покупкам. Это хорошо заметно по динамике инфляционных ожиданий. В июле этот показатель опустился до 10,8% — это минимум с марта прошлого года. Люди считают, что текущие цены на многие товары необоснованно высоки, и ждут их снижения. Краткосрочные ценовые ожидания предприятий продолжают уменьшаться. Они вернулись к уровню весны прошлого года.

Теперь о том, как мы видим влияние потребительского спроса на инфляцию. В последние месяцы оно было дезинфляционным, что наряду с укреплением рубля обеспечило более быстрое замедление инфляции. В настоящее время склонность к сбережению высокая, хотя ситуация может измениться. Высокая норма сбережения отчасти обусловлена тем, что из-за внешних ограничений и ухода иностранных компаний люди не могли купить то, что хотели, и отложили эти средства про запас.

Дальнейшая динамика потребительского спроса — одна из ключевых развилок нашего прогноза.

С одной стороны, высокая склонность к сбережению может сохраниться. В условиях возросшей неопределенности население стремится откладывать больше в качестве подушки безопасности. Это рациональное поведение, которое позволит чувствовать себя более уверенно в случае, если придется столкнуться с сокращением рабочей недели, вынужденным отпуском или проблемами с трудоустройством. Помимо этого, происходящее снижение цен и укрепление рубля могут восприниматься как сигнал отложить крупные покупки сейчас, чтобы потом купить дешевле.

С другой стороны, мы можем получить повторение сценария пандемии. Тогда потребители сначала резко сократили потребление, а затем после отмены локдаунов так же быстро его восстановили. Это наблюдалось в России и во многих других странах. Сегодняшнее, по сути вынужденное, накопление сбережений — это сжатая пружина в экономике, которая при определенных обстоятельствах может дать резкий рост потребления. При ограничениях со стороны предложения товаров и услуг это способно быстро разогнать «спросовую» инфляцию.

И некоторые признаки роста потребительского интереса уже формируются. Назову три из них. Во-первых, по данным опросов, в июле люди стали значительно выше оценивать благоприятность текущего момента для совершения крупных покупок. Во-вторых, снижаются ставки по депозитам, что увеличивает интерес к потреблению. В-третьих, наблюдавшееся в апреле — мае сокращение розничного кредитного портфеля сменилось его ростом. И от того, по какому сценарию в дальнейшем пойдет потребительская активность — будет ли спрос расти быстрее или медленнее, как этот рост будет соотноситься с возможностями расширения выпуска, — будут зависеть и наши решения по денежно-кредитной политике.

Второе. Поступающие данные указывают на то, что экономический спад будет более растянутым во времени и, возможно, менее глубоким.

Если говорить про текущий год, то спад ВВП прогнозируется меньше во многом из-за более умеренного сокращения экспорта. Это в первую очередь связано с перераспределением объемов нефтяного экспорта на новые рынки. При этом динамика импорта соответствует нашим ожиданиям. После существенного снижения этот показатель начал восстанавливаться. В основном увеличивается потребительский импорт благодаря налаживанию новых маршрутов поставок. В части промежуточного и инвестиционного импорта пока явных признаков восстановления не заметно. Инвестиционную активность сдерживают не только сложности с логистикой по поставке оборудования и сильные колебания курса, влияющие на бизнес-планы компаний, но и в целом общая экономическая неопределенность в условиях структурной перестройки, которая вынуждает бизнес осторожнее относиться к перспективам реализации долгосрочных инвестиционных проектов.

Ситуация в экономике определяется тем, как компании адаптируются к меняющимся условиям. Эта подстройка очень неоднородна по регионам, отраслям и даже отдельным компаниям внутри одного сектора.

В целом можно отметить, что многим компаниям удалось избежать быстрого исчерпания запасов, которое могло привести к остановке производственных цепочек. Для восстановления запасов необходимо искать новых поставщиков внутри страны и за ее пределами. Это требует времени. По данным нашего мониторинга предприятий, за последние два месяца ситуация с запасами не ухудшилась, но и не улучшилась, что остается фактором потенциального проинфляционного риска. Данной теме посвящена врезка в нашем последнем докладе «Региональная экономика».

Перестройка экономики будет заметна по изменениям на рынке труда. Для нас это один из ключевых индикаторов процесса трансформации. Приведу пример компаний, которые переживают проблемы со сбытом. Одна группа — это полностью ориентированные на экспорт компании, работавшие преимущественно для европейских рынков. Другая группа — это производители отдельных деталей для локализованных в России автоконцернов, мебельных фабрик, линий сборки бытовой техники. Из-за нарушения производственных цепочек их продукция оказалась невостребованной. В результате этим компаниям придется либо изменить ассортимент, либо сократить выпуск. В то же время есть отрасли, где открываются возможности для импортозамещения. И там будут создаваться новые рабочие места. Пока ситуация на рынке труда спокойная, и безработица сохраняется на исторически низких уровнях. Бизнес использует механизмы неполной занятости. Но по мере структурной перестройки мы будем наблюдать усиление перетоков рабочей силы между компаниями и секторами.

Учитывая длящийся характер происходящих в экономике процессов, мы пересмотрели прогноз по ВВП. По нашим оценкам, спад экономики в этом году будет меньше и составит 4,0–6,0%. В следующем году по году в целом показатель ВВП снизится на 1,0–4,0%. Будущая динамика более показательна в квартальном сопоставлении. Мы ожидаем, что в IV квартале следующего года ВВП будет на 1,0–2,5% выше, чем в IV квартале текущего года.

Третье. Денежно-кредитные условия постепенно смягчаются. Продолжили снижаться процентные ставки на кредитно-депозитном рынке, а также доходности кратко- и среднесрочных ОФЗ. Доходности долгосрочных бумаг существенно не изменились.

Кредитная активность несколько оживилась, хотя по-прежнему остается сдержанной. Быстрее всего восстанавливается ипотека, но в основном за счет льготных программ. Необеспеченное потребительское кредитование также начало расти. Корпоративное кредитование восстанавливается, при этом идет замещение валютных кредитов рублевыми.

В ситуации возросшей неопределенности остаются сильными сберегательные настроения. Несмотря на постепенное уменьшение доходностей по вкладам, средства населения остаются в банках. При этом доля срочных вкладов уменьшается, а текущих счетов, которые являются наиболее ликвидной частью сбережений, растет. И они могут быть быстро перенаправлены на потребление при изменении настроений.

Несколько слов о платежном балансе и курсе рубля. В новых условиях санкций и ограничений на движение капитала, а также отсутствия бюджетного правила обменный курс стал более подвержен колебаниям и формируется преимущественно текущим счетом. Для денежно-кредитной политики это означает, что инфляция под влиянием курса также становится более волатильной — и, соответственно, могут стать более волатильными процентные ставки в экономике для поддержания инфляции на цели. Если счет текущих операций будет сокращаться в соответствии с нашим прогнозом уже с III квартала и уровень курса будет подстраиваться к этому, то его дезинфляционное влияние будет сглажено.

Что касается рисков для прогноза, то мы подробно сказали о них в пресс-релизе. В целом можно отметить, что есть три основных источника неопределенности на прогнозном горизонте. Это внешние факторы (риски со стороны геополитической ситуации и мировой рецессии), бюджетная политика и изменение склонности к сбережению.

Дальнейшая траектория ключевой ставки будет зависеть от того, как складывается баланс рисков для намеченной нами траектории достижения целевого уровня инфляции в 2024 году. В соответствии с нашим уточненным прогнозом и с учетом сегодняшнего решения средняя за год ключевая ставка в текущем году составит 10,5–10,8% годовых (это соответствует значению до конца года в диапазоне 7,4–8,0%), в следующем — 6,5–8,5% и в 2024 году — 6,0–7,0% годовых. Быстро меняющаяся ситуация, которая характеризуется чередой разнонаправленных по своему влиянию на инфляцию и экономику процессов, требует от нас большей гибкости при принятии решений и большего внимания к оперативной информации.

Спасибо за внимание!